| |
ДОЧЕНЬКА, ЧТО ЖЕ ТЫ НАДЕЛАЛА?!Она училась в десятом, а мы, семиклашки, любовались ею и завидовали. Звали ее, как и героиню модного романа Булгакова, - Маргарита, а называли все - Королева Марго! Кто с завистью, кто с усмешкой, но больше - восхищаясь.И было чем: длинные ноги, до тонкой талии - коса из вьющихся волос, непослушные локоны украшали милое лицо, излучавшее непонятное нам очарование, тайную радость. На нее хотелось смотреть, не отрывая глаз. Мы, младшие, безуспешно старались подражать ее летящей походке, движениям рук. Девочки, разумеется. Про ребят и говорить нечего.
Да что там! Ее отец, хромой фотограф Сергей Лукич, каждый день встречал ее после уроков, что сердило Маргариту чрезвычайно. И она шла впереди него, делая вид, что вообще не знает отца.
И правильно делал Лукич, что не доверял. После смерти жены он растил дочь один. Выбивался из сил, чтобы его красавица была одета-обута не хуже других. И любя ее, наверное, видел в ней нечто такое, что в один миг могло разрушить его привычную жизнь.
Надо сказать, что при веселом своем характере никого из школьных парней Маргарита не выделяла, предпочитала компанию. И эта ее взрослая и ласковая недоступность выдавала то, что у нее кто-то есть. Поэтому, когда узнали о том, что она давно уже встречается с Костей-таксистом, не удивились. Он ей всем подходил - темноволосый, стройный, быстрый. Как он выходил из своей “Волги”, как сажал пассажиров - картина из кино! Одно было не в строку: был Костя женат и имел двоих детей. Но это как-то забылось, отмелось. Жена? Достала, видать, мужика, а то бы не загулял. Да и вообще не видно разве, что это - любовь!
А жена - не стена, можно и отодвинуть.
Они перестали скрываться от людей перед выпускными экзаменами. После уроков Костина машина стояла сначала за углом школы, а потом подъезжала к самому входу. И цветы, цветы, которыми осыпал он Маргариту. Как красиво, сколько романтики!
Эта романтика для нас, малолетних дур, закончилась в тот день, когда повесилась Валентина, жена Кости-таксиста. Дальше было что-то обыденно страшное. На похороны собрался почти весь городок. И страшно кричала, падая на гроб, мать Валентины: “Доченька, доченька, что же ты наделала! Погубила свою душеньку, оставила детей сиротами!” Было жутко, и не хотелось видеть еще недавних кумиров. Костя как-то осунулся. Был суетлив и услужлив. С ним мало кто разговаривал. После похорон теща увезла детей к себе, а городок еще раз всколыхнулся от вести, что Маргарита, бросив больного отца, ушла жить к Косте.
Пролетели годы. Осталась за плечами школа и столичный институт. И приморский городок, где уже никто из моих родных не живет. Но исконный берег влечет к себе. И вот, дождавшись летнего отпуска, я рванула в родные пенаты, где население нынче промышляет тем, что сдает свои жилища внаем отдыхающим. Мне указали на пустой дом.
На звонок у ворот долго не было ответа. Наконец послышались тяжелые шаги. Дверь нескоро открылась. Передо мной стояла полная женщина совершенно неопределенного возраста, с седыми волосами. Лицо ее было каким-то каменным, застывшим как маска. Голос без всяких эмоций. Я быстро договорилась о цене и, получив ключ от дома, собралась уходить за вещами, оставленными в камере хранения. Но хозяйка вдруг задержала меня, сказав, глядя куда-то мимо:
- Вот что. Вы все равно узнаете. Вам будут говорить. Лучше я сама вам расскажу. Прежде чем выйти замуж за моего мужа, с которым мы живем здесь, я два года с ним встречалась, будучи школьницей. Он был женат. И жена, когда узнала, пыталась это прекратить, а потом не выдержала и повесилась. Вот так, чтобы вы знали.
Она ушла. Боже мой! Это была Королева Марго. Домик, в котором мне предстояло жить, был домом ее покойного отца-фотографа. Люди мне так ничего и не сказали о прошлом Маргариты и ее мужа. Они забыли об их грехе. Ведь с того времени прошло 25 лет! Но Маргарита не забыла. Наказующая совесть все эти годы мучила ее. Сделала седыми ее чудесные косы, выжгла радость из ее глаз. Сколько нужно было ей перестрадать, чтобы на лице навек застыла эта холодная маска? Стоило ли так яростно отстаивать право на любовь, нет, на блуд - так называет это чувство закон, данный нам Богом?
И вспомнилось, как кричала она, выскочив из кабинета директора школы: “Не трогайте нас! Я люблю его. Мы любим друг друга. Вы понимаете это?!” Как плакал, прислонясь к трубе отопления, ее отец, и с каким гулким эхом упала его палка.
А мы перешептывались, передавая друг другу слова своей “героини”.
Что же это за любовь, если из-за нее стали несчастными столько людей? Стоит ли она смерти бедной Валентины? Сиротства ее детей? И любовь ли это? Если и она, то - злая!
А что же веселый Костя-таксист? После смерти Валентины на машине работать он не смог: она мерещилась ему постоянно на одинокой дороге, особенно во время дождя. И он не раз видел струи дождя на ее лице. Он стал молчаливым и замкнутым. Работал в автопарке по ремонту. После работы - сразу домой, за высокий забор. Жили тихо. Гости к ним не хаживали, и они ни к кому. Родственники их как-то забыли, выросшие Костины дети не вспоминали, а своих - Бог не дал. После недавнего инсульта стал Костя волочить правую ногу и рука стала непослушной. Слесарку пришлось оставить. Сейчас устроился сторожем на фабрику игрушек. А ведь не старый еще.
А все могло быть по-другому. Была бы счастливая семейная жизнь, в которой сохранилось бы красивое воспоминание о длинноногой и длинноволосой девочке-школьнице с ласковыми глазами, с букетом сирени в руках, которую довез он как-то вечером до дома.
И ничего больше. Потому что в своем доме ждали те, кто любил и верил в него: жена и двое малышей, за каждого из которых он был в ответе. Екатерина ДАРОВА.
|
|
